Ветераны спецназа «Ахмат» МО РФ.
Позывной — «Норвег».
После контузии я мало что могу вспомнить. Забыл позывные ребят, но лица помню всех. Индия, не пишите за меня, да не знаю, что рассказывать. Я обычный боец спецназа «Ахмат», самый обычный. Про других пишите, про героев.
После долгих уговоров мне удалось поговорить с ветераном боевых действий, обладателем Ордена Суворова, медалей «За храбрость» и «За отвагу», человеком, который прошёл через ад войны и остался живым, несмотря на все испытания.
Я поехал на СВО не за деньги, как многие могли бы подумать. Я поехал, чтобы добиться уважения от своего сына. Мой позывной — «Норвег». Я не знал, сколько мне будут платить, и не задумывался об этом. Вместе с парнями, что были со мной в Гудермесе летом 2023 года, попали в самый замес. Мы стояли рядом с Бахмутом. Я был в группе командира «Малыша» и там получил своё первое ранение. Почему-то тогда я понял, что там, где я нахожусь, — это моё место.
После лечения и реабилитации вернулся уже в 2024 году. Был под Волчанском. Там, на сопровождении раненого, получил два осколка. Почти 5 километров шёл, перевязанный, с дыркой в боку — дошёл! Это был мой второй случай, когда меня объявили «двухсотым».
Когда мы пришли в Шебекино с бойцом, для всех это было неожиданно и даже забавно.
Потом нас всех перебросили под Курск. Я помню всех тех пацанов, которые воевали. Помню, как «Кабарда» дал мне свой последний обезболивающий. Как «Сява», раненый и истекая кровью, прижимался ко мне со словами: ««Норвег», ты тёплый…». Он погиб, совсем молодой парнишка. Помню, как «Ян» со своим напарником копали окоп… Они все — «двухсотые».
Замыкая группу, в которой был боец «Сява», камикадзе-дрон и миномётный обстрел "сопровождали" нас. Первую мину услышал, а вторую… Свою мину, как и пулю, не услышишь — так и получилось. Как мне сказал сослуживец «Кобра»: 120 мм мина чуть не впритык ко мне прилетела. Вспышка, удар… Практически ничего не осталось от руки. Что-то похожее на кость торчало из камуфляжа.
Проходил лечение, реабилитацию и протезирование.
«Док», «Хододос», «Жгут», «Подорожник», «Соболь» — это наши ребята-медики. Каждого из них можно назвать героем, спасшим по сотне душ. Вот про них нужно писать. А мы — обычные бойцы, мужчины, которые шли защищать свою землю. Меня учили в военном пограничном институте: «Пограничник должен обнаружить врага, доложить и попробовать задержать. Если не получается — доблестно погибнуть».
Конец цитаты.....
Мы добровольно пошли «чистить землю от этого ультранацистского гуано». Но, как бы то ни было, со стороны врага мы — грязные, кровавые наёмники, которые пошли на СВО, чтобы потешить своих внутренних демонов и напоить кровью беззащитных «Азовцев», «кракенов»… И тех, кого сама Земля должна была отвергнуть.
Все, кто не был на нашем месте, не знают запаха твоего погибшего брата, не слышали плач матери, потерявшей ребёнка, не раскапывали обвалившийся блиндаж… И никогда не переживали тот момент, когда один за другим из эфира выходят позиции… Когда слышишь: «Выборг, 300, красный!» А через минуту: «Не торопись. 200».
Сейчас воспитываю сына — он моя гордость. Понимаю, что мы все вступили в этот бой ради достойного будущего наших детей. Каждый из нас несёт в себе тяжесть воспоминаний о тех, кто остался на поле боя и тех, кто вернулся с ранами на теле и душе. Мы продолжаем жить с надеждой на мирное будущее и стремлением передать нашим детям те ценности, за которые мы боролись — честь, достоинство и любовь к Родине.
